Все мы любим виртуального правозащитника и «брайтонского интеллигента» Льва Натановича Щаранского. Он обогатил наш словарь такими терминами как «совестливость», «неполживость», «слезинка ребенка» и так далее.

Парадокс этих терминов состоит в том, что их форма абсолютно противоположна содержанию - в силу деградации, произошедшей с носителями этих понятий. Так, «неполживость» обозначает способность бессовестно врать с целью подчинения слушающего, «почитание слезинки ребенка» - способность к лицемерию в стиле "оанжемать!" или "унеежедети!" с целью обеспечения сообщникам безопасного отхода на заранее заготовленные в политические убежища.

И вообще – все эти понятия суть ничто иное, как крючки и присоски, аналогичные тем, которыми паразит прикрепляется к носителю.

Особое место в этом ряду занимает такое слово как «совестливость». «Совестливость» российского интеллигента – есть ничто иное как способ навязывания окружающему народу себя в качестве морального авторитета. Росийский интеллигент никогда не стыдится своих собственных дел – ни соучастия в раскраже с последующей распродажей Отечества, ни призывов сдаваться в руки головорезов солдат, которых дома ждут матери и невесты, ни надругательства над матрасом, ни наркоторговли, ни кражи спиртзавода. Всё это - частные случаи его уникальной частной жизни, и призывать его к ответственности за них в тот момент, когда он пытается раскрыть вам Истину куда большего масштаба - просто-напросто репрессии.

Российский интеллигент стыдится чего-нибудь большого. Желательно огромного. Это подчеркивает масштабы его совести. Ему подавай такой предмет стыда, в котором каждый поучаствовал, который каждому или же большинству дорог и важен – чтобы никто не остался в стороне от обвинения. Типовой русский интеллигент современности стыдится сразу за всю Россию, за её историю, за политику, за искусство, за народ, за религию.

Окончательная интеллигенция

— Там, откуда я родом, слово «интеллигент» считается оскорблением, — медленно процедил Святослав. — Оно приравнивается к плевку в лицо. Допускаю, что вы этого не знали, но если вы меня еще раз так назовете, Виктор Борисович, я немедленно вызываю вас на дуэль. Смертельную.

© Александр Рудазов, «Экипаж».